МЕДИЦИНА В КИЕВСКОЙ РУСИ IX—XIII ВЕКОВ И МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ XVI—XVII ВЕКЕ

Главная » История медицины » МЕДИЦИНА В КИЕВСКОЙ РУСИ IX—XIII ВЕКОВ И МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ XVI—XVII ВЕКЕ

Медицина в Киевской Руси.

Исторический генезис национальной рус­ской культуры лежит в глубоком, многовековом историческом    процессе самостоятельного    развития   восточнославянских    народностей,    начиная  с древних антеких племен- Генезис Киевского государства, а вместе с тем и дальнейших форм русской государственности следует начинать    не    с варяжских, а с антеких князей, с походов славянских племен на Византию-в VI веке. Современные славянские    народы    начали    складываться    в VI—IX веках нашей эры.

В Приднепровье и Прикарпатье уже в IV—VII веках восточносла­вянские племена знали развитое пашенное земледелие, достигли большого мастерства в области ремесленного производства, высот современного им воинского искусства. К VIII—IX векам относится возникновение у во­сточных славян многих городов, связанных с развитием ремесла и тор­говли, некоторые из них имели значение племенных центров. Такими были у кривичом, Чернигов у северян и др.

В VII—IX веках большинство племенных объединений восточных славян представляло собой полупатриархалыю-феодальное политическое объединение или племенные княжения. Первые государственные образо­вания возникли в VI веке в среде быстрее развивавшихся восточносла­вянских племен. Таково государство Валинана, известное по арабским источникам, сложившееся в обстановке борьбы племенного союза волынян (дулебов) с аварами. К VI—VIII векам относятся сведения о народе Я государстве Рос—Русь, расположенном в Среднем Поднепровье. В IX веке восточные славяне объединились в могучее феодальное госу­дарство— Киевскую Русь, имевшее выдающееся значение в политической и культурной жизни Европы того времени.

Вместе с распадом первобытного родоплеменного строя, с развитием феодального общества и образованием государства происходило сложение древнерусской народности. В XIV—XVI веках на ее основе сформиро­вались три братские народности: русская (великорусская), украинская и  белорусская.

История русского народа эпохи феодализма делится на три больших периода: 1) период Киевской Руси — с IX века до второй четверти XIII ве­ка, домонгольский, так как конец его определяется нашествием татар; 2) пе­риод Северо-Восточной Руси — со второй четверти XIII века до начала XVI века; 3) период Московской Руси, захватывающий XVI—XVII века.

Культура, созданная в VI веке антеккми племенами, послужила осно­вой для богатой и яркой культуры Киевской Руси. Многие явления киев­ской жизни X—XI веков уходят корнями в антскую эпоху. Анты были не только предками восточных славян, но и родоначальниками их культуры.

Высокая культура Киевского государства, видное место этого государ­ства в международных отношениях явились итогом многовековой истории славянских племен до IX века.

История Древней Руси VIII—IX века характеризуется тем, что про­цесс разложения первобытно-общинного способа производства с патриар­хальным строем, с общинной собственностью, слабо проявляющимся обще­ственным разделением труда, отсутствием значительного имущественного расслоения, завершался повсеместно от Ладога до Сулы и от Карпат до низовьев Оки.

Феодальный общественный строй в Киевской Руси развился непо­средственно из общинного родового строя, минуя развитые рабовладельче­ские отношения. Ремесло отделялось от сельского хозяйства, возникали и росли города—ремесленные и торговые центры, распадались общины, выделялась богатая, организованная в дружины верхушка — князья, бояре и прочие «нарочитые люди»,—эксплуатирующая закабаленных и зависи­мых людей. Общество распадалось на классы. Появлялись феодальные отношения, феодальные формы господства и подчинения. Возникло и госу­дарство.

Киевское государство, просуществовавшее почти 3 века, способствова­ло объединению восточных славян, развитию общественной жизни и куль­туры русского народа. В IX—XI веках в Киевской Руси происходило формирование феодального общества. В этот период совершалось превра­щение свободных крестьян-общинников, ранее плативших дань князьям, в подневольных крестьян, подчиненных власти князей-феодалов. В Киев­ской Руси возникли и стали развиваться феодальное государство и право, политические взгляды господствующего класса. Важной составной частью феодальной надстройки в конце X—XI веков было христианство.

В Древней Руси сложилась и развилась богатая материальная и ду­ховная культура. Замечательные произведения древнерусского ремесла, высокий технический уровень ремесленного производства свидетельствуют о выдающихся успехах в развитии материальной культуры Древней Руси. Значительное развитие получило устное народное творчество—древне­русские былины и сказания. Уже в X веке на Руси распространялась пись­менность. Развивалась переписка книг. В Новгороде археологи нашли гра­моты на бересте, древнейшая из которых относится к XI веку. Имеются сведения о княжеских библиотеках и школах при монастырях. Наряду с распространением переводных, преимущественно греческих, сочинений, бы­ли созданы оригинальные литературные и исторические произведения. Замечательные произведения зодчества были созданы древнерусскими ма­стерами. Высокого для того времени уровня достигли живопись и приклад­ное искусство.

Русь приобщилась к византийской культуре, и это был факт крупней­шего прогрессивного значения. Таким образом, культурное наследие ан­тичного мира стало известно на Руси раньше, чем многим народам Запад­ной Европы, и непосредственно благодаря своим связям с Византией. Киевская Русь испытала известное культурное влияние Византии, но гру­бым искажением исторической правды были попытки дворянско-буржуазных историков «вывести» из византийских источников все многообразие самобытной культуры русского народа.

Русская культура и государственность Киевской Руси являлись ре­зультатом внутреннего развития славянских племен Восточной Европы и тех иноязычных этнических группировок (чуди, мери, веси и др.), которые вместе со славянами приняли участие в создании Русского государства.

Нанятые славянскими племенными вождями норманны, будучи сами носителями более низкой культуры, нежели русские, и отнюдь не являясь создателями государственности, быстро смешались со славянами, что видно из их браков и их имен, не оказав никакого влияния на славянскую культуру. Руси нечего было заимствовать у скандинавов. Не норманны принесли на Русь свои искусство и ремесла, а, наоборот, развитая русская культура, начиная с IX века, привлекала норманнов (варягов).

Богатая и могущественная Киевская Русь была государством высокой и самобытной культуры, свободной благодаря разносторонним междуна­родным связям от национальной замкнутости и ограниченности.

В X веке Новгородско-Кневское государство было самым сильным и наиболее культурным на материке Европы. Оно поддерживало связи с Византией, Багдадом, Хорезмом, Индией, Китаем, Скандинавией. Особен­но частыми и тесными были сношения Руси с Византией и Скандинавией, но Киевское государство было связано также с Германией, Чехией, Вен­грией, Францией и многими другими государствами.

Киевская Русь уже в XI—XII веках принадлежала к наиболее куль­турным странам того времени. В отличие от стран Западной Европы куль­тура Киевской Руси не знала мертвящего влияния схоластики. А. И. Гер-Цен называл Киевскую Русь «цветущей и ясной Киевской эпохой». Рус­ская культура не знала болезненного аскетизма, схоластики в образовании, которые перенесла Западная Европа XI—XIII веков. Западная Европа в IX—XI веках во времена Каролингов была отсталой как в экономическом, так и в культурном отношении по сравнению с Киевской Русью, арабски­ми халифатами, Византией.

Зачатки врачевания у восточных славян отмечались еще в первобыт­нообщинный   период.   В   образовавшемся  после   объединения   славянских

племен обширном Киевском государстве наряду с культурой продолжала развиваться медицина. Древняя Русь знала несколько форм медицинской помощи: ремесленно-медицинская практика частного характера, медицин­ское попечительство и больничная помощь.

В связи с развитием ремесла в Киевской Руси X—XIII веков полу­чила дальнейшее развитие народная медицина. В Киеве и Новгороде были врачеватели, т. е. люди, для которых лечение было профессией. Врачебная профессия носила ремесленный характер, понималась как особый вид ремесла. Врачеванием занимались светские люди — мужчины и женщины, а также духовенство (главным образом монахи в монастырях после при­нятия христианства). Врачевание считалось почетным занятием: «Врачеб­ное художество и в мирских и в иноках несть отметно». Многочисленные памятники письменности, дошедшие до нашего времени, подтверждают существование в феодальной Руси медицинского ремесла как в массе на­селения, так и в монастырях.

Необходимо отвергнуть ложное утверждение некоторых историков ме­дицины (Рихтера) о Древней Руси как стране бескультурья, косности, о господстве в русской медицине того времени мистики, грубого суеверия, а в быту русского народа — вопиющей антисанитарии. Памятники изобра­зительного искусства и письменности, исследования археологов показы­вают, что основные санитарно-гигиенические навыки русского народа стоя­ли на значительной для того времени высоте. Наши предки еще на заре их истории имели правильные представления в области санитарии и гигие­ны— общественной, пищевой и личной. Для времени Киевско-Новгородского государства характерно наличие у восточных славян определенного уровня санитарной культуры.

В некоторых случаях русский народ опережал соседние страны по внедрению в быт санитарно-гигиенических мероприятий. Улицы в Новго­роде и Львове были вымощены в X веке, т. е. значительно раньше, чем улицы городов Западной Европы. В Новгороде уже в XI веке был дере­вянный трубопровод. Археологические исследования обнаружили остатки бани в Новгороде в X веке, в Старой Ладоге — в слое IX—X веков. Иностранцы всегда с удивлением отмечали любовь русских к бане. В дого­вор с Византией, отнесенный по летописи к 907 г., было внесено обязатель­ство побежденной Византии предоставлять возможность русским купцам в Константинополе пользоваться баней.

В феодальной Руси XI—XVI веков носителями медицинских знаний явились народные врачи ремесленники. Свой практический опыт они пе­редавали из поколения в поколение, использовали результаты непосред­ственной наблюдательности и опыта русского народа, а также различные способы и приемы врачевания многочисленных племен, входящих в состав обширного русского государства. Практика врачей-ремесленников опла­чивалась и потому была доступна лишь имущим слоям населения.

Городские лекари содержали лавки для продажи лекарств. Лекарства в основном были растительного происхождения; с лечебными целями ис­пользовались десятки видов растений. Археологические находки показы­вают, что русская земля изобиловала лекарственными растениями и дава­ла богатый выбор для лечебного применения. Это обстоятельство отмечали западно-европейские писатели. Применялись такие растения, которых не знали в Западной Европе.

Как было показано ранее, в Армении, Грузии и у народов Средней Азии медицинские сведения имели довольно широкое распространение уже при первобытно-общинном и рабовладельческом строе. Экономические и культурные сношения с Византией, Правом, Арменией. Грузией и Средней Азией способствовали распространению в Киевской Руси медицинских знаний.

Врачи приезжали в Киев из Сирии, например врач князя Николая Черниговского (очень опытный врач).Приезжали также врачи из Армении.

Сведения о деятельности врачей в Киевской Руси содержатся в различных источниках: летописях, юридических актах того времени, уставах, других письменных памятниках и памятниках матери­альной культуры. Медицинские элементы вводились в систему русских правовых понятий и юридических определений: при юридической оценке здоровья человека, телесных повреждений, установлении факта насиль­ственной смерти.

К концу X века христианство стало официальной религией Киевского государства. Борьба насаждавшегося сверху христианства со старым мест­ным язычеством сопровождалась и приспособлением их друг к другу. Церковь не смогла уничтожить языческие обряды и культ и старалась заменить их христианскими. На месте языческих мольбищ строились хра­мы и монастыри, вместо идолов и кумиров ставились иконы, свойства языческих ботов передавались христианским святым, тексты заговоров пе­ределывались на христианский манер. Христианство не смогло сразу вы­травить существовавшую у славян религию природы. По существу оно не опровергало языческих богов, а ниспровергало их: весь мир «духов», кото­рыми славянин населял природу, христианство объявило «нечистой силой», «демонами». Так древний анимизм превратился в народную демонологию.

Введение христианства оказало влияние на развитие древнерусской медицины. Заимствованная из Византии православная религия перенесла в Киевскую Русь установившуюся там связь церквей и монастырей с лече­нием. «Устав великого князя Владимира Святославича» (конец X или начало XI века) указал на врача, его выделенное и узаконенное положение в обществе, относя лечца в «люди церковные, богадельный». Устав определил и правовое положение лечцов и медицинских учреждений, отне­ся их к категории, подлежащей церковному суду. Кодификация эта знаменательна: она придавала авторитет лечцам и обеспечивала духовен­ству надзор за ними. Медицинское право утверждалось за определенными лицами и учреждениями. Сводом юридических норм Киевской^ Руси «Русская правда» (XI—XII века) утверждалось право медицинской прак­тики и устанавливалась законность взимания медиками с населения платы за лечение («а лечпу мзда»). Законы «Устава ...Владимира» и «Русская правда» сохраняли силу в течение продолжительного времени. В после­дующие века они вошли в большинство законодательных сборников («Кормчие книги»).

Монастыри в Киевской Руси были в значительной мере преемниками византийской образованности. В их стены проникали и некоторые элемен­ты медицины, соединялись с практикой русского народного врачевания, что давало возможность заниматься лечебной деятельностью. Патерик (ле­топись Киево-Печерского монастыря, XI—XIII веков) содержит сведения о появлении в монастырях своих лекарей и признании светских врачей. Среди монахов оказывалось много ремесленников, хорошо владевших своей профессией; были среди них и лечцы.

С XI века по примеру Византии при монастырях в Киевской Руси стали строиться больницы («строение банное, врачеве и больницы всем приходящим без­возмездно врачевание»). Больницы при монастырях предназначались для обслуживания не только монастырского, но и окрестного населения. Монастыри пытались сосредоточить врачевание в своих руках, объявляли гонение на народную медицину. «Устав о церковных судах» князя Влади­мира (X век) в числе преступлений против церкви и христианства считал волхвование и зелейничество, но церковь не смогла победить народной медицины.

Образование в Киевской Руси было в первую очередь достоянием лиц из правящего класса и духовенства. Многие литературные произведения исторического, юридического и богословского характера, а также естествен­нонаучного содержания, сохранившиеся от времени Киевской Руси, сви­детельствуют не только о высоком литературном таланте их авторов, но и об их широкой осведомленности, общей образованности, знакомстве с греческими и латинскими источниками и многими произведениями Древ­него Востока.

В Киевской Руси XI—XIII веков видны зародыши настоящей науки, т. е. элементы объективного, истинного знания о материальной действп-1ельности в духе стихийного материализма.

Специальных медицинских книг от Киевской Руси до нас не дошло, но их существование весьма вероятно. Об этом говорят общий уровень культуры Киевской Руси и наличие биологических и медицинских вопро­сов в дошедших до нас от Киевской Руси книгах общего содержания. В Шестодневе, например, содержится описание строения тела и функций его органов: описаны легкие («плюще»), бронхи («пролуки»), сердце, пе­чень («естра»), селезенка («слезна»). Внучка Владимира Мономаха Евпрак-сия-Зоя, вышедшая замуж за 'византийского императора, оставила в XII веке сочинение «Мази», в котором отразила медицинский опыт своей родины.

Татаро-монгольское иго не способствовало сохранению древнейших литературных произведений специального характера, не имевших такого широкого распространения, как богословские сочинения или юридические кодексы.

Бич средневековых русских городов и монастырей — многочисленные пожары  уничтожили   много  ценных  источников.

В письменных источниках времени Киевской Руси видно знакомство с применением растительных лекарств и их действием на организм. Мно­гие древние рукописи содержат миниатюрные рисунки, которые образно названы историком «окна, через которые можно видеть исчезнувший мир Древней Руси». На миниатюрах изображено, как лечили больных, оказы­вали помощь раненым, как были устроены больницы при монастырях, приведены рисунки лекарственных трав, медицинских инструментов, про­тезов. Начиная с XI века в миниатюрах получили отражение обществен­ная, пищевая и личная гигиена, а также санитария русского народа.

В середине XIII века Русь подверглась татарскому нашествию. В 1237—1238 гг. Батый напал на Северо-Восточную Русь, а в 1240—1242 гг. осуществил поход в Южную Русь. В 1240 г. татары заняли Киев, южную часть Польши, Венгрию и Моравию. Татарское нашествие XIII века яви­лось страшным бедствием для русского народа. Разорение городов, увод в плен населения, тяжелая дань, сокращение посевов — все это нарушило экономическое, политическое и культурное развитие страны. Монгольские завоеватели растоптали и расхитили цветущую культуру Киевской Руси в момент ее наивысшего подъема.

Героическая борьба русского народа против татаро-монгольских пора­ботителей, не прекращавшаяся на протяжении XIII—XV веков, не поз­волила татарам двинуться на Запад, создала тем самым условия для раз­вития западноевропейской цивилизации.

Татаро-монгольское иго, продолжавшееся с 1240 г. по 1480 г., своей экономической, политической и моральной тяжестью надолго затормозило развитие Руси. Экономическая разруха, связанная с монгольским игом, пагубно отразилась на санитарном состоянии Руси, способствуя развитию эпидемий. «С этого злосчастного времени, длившегося около двух столе­тий, Россия и позволила Европе обогнать себя» (А. И. Герцен). Освобо­дительная борьба русского народа против татаро-монгольских поработи­телей была завершена в XV веке объединением русских земель в единое национальное государство.

Медицина в Московском государстве XVI—XVII веков.

Со второй половины XIV века происходил процесс национального и экономического объединения Руси вокруг Москвы. В конце XV века при Иване III созда­лось феодальное Московское государство. Экономическое развитие приня­ло более быстрые темпы: оживился внутренний рынок, установились и расширились торговые связи с Востоком и Западом (в 1553 г. в устье Северной Двины вошло английское судно). К концу XVI века сложилось купеческое сословие: гостиная сотня, суконная сотня. В городах образова­лись торговые и ремесленные посады. «Изумленная    Европа    в    начале царствования Ивана III едва замечавшая существование Московии, стисну­той между татарами и литовцами, была поражена внезапным появлением на ее восточных границах огромного государства» '. Централизация госу­дарственного управления и превращение Московской Руси из националь­ного в многонациональное государство в XVI веке повели к значительно­му развитию культуры.

С образованием Московского государства, в особенности с начала XVI века, отмечался быстрый прогресс в развитии врачебного дела. В свя­зи с ростом и укреплением Московского государства в XVI и XVII сто­летиях возникли преобразования и нововведения в области медицины.

В XVI веке в Московской Руси отмечалось разделение медицинских профессий. Их насчитывалось более десятка: лекари, дохтуры, зелейники, гравники, рудометы (кровопуски), зубоволоки, очные мастера, костоправы, камнесечцы, повивальные бабки. Народные врачи и аптекари-травознатцы практической школы обслуживали медицинской помощью русский народ Практика, передаваемая веками, травники, лечебники были их наукой. Зелейники лечили болезни травами, кореньями и другими снадобьями. Лекари имели лавки в торговых рядах, где продавали собираемые травы, семена, цветы, коренья и привозные лекарственные средства. Собственни­ки подобных лавок изучали качество и целебную силу материалов, кото­рыми они торговали. Владельцы лавок — врачи-ремесленники и травознатцы в подавляющем большинстве были русские.

Лекарей было немного и жили они в городах. Имеется много свиде­тельств о деятельности врачей-ремесленников в Москве, Новгороде, Ннж-нем-Новгороде и др. Оплата за врачевание производилась в зависимости от участия лекаря, осведомленности его и затраты лекарства. Услугами зрачей пользовались в первую очередь состоятельные слои городского населения. Крестьянская беднота, отягощенная феодальными повинностями, не могла оплачивать дорогие услуги врача и прибегала к источникам более примитивной медицинской помощи.

Учреждения аптечного типа в XVI веке были в разных городах Мос­ковского государства. Дошедшие до нашего времени так называемые пис­цовые книги, представляющие собой перепись домовладений в городах в целях установления оброка, дают точные сведения (имена, адреса и харак­тер деятельности) о русских лекарях XVI и XVII веков. По этим данным, в Новгороде в 1583 г. было шесть лекарей, один доктор и одна лекарица, в Пскове в 1585—1588 гг. — три зелейника. Имеются сведения о зелейных рядах и лавках в Москве, Серпухове, Коломне и других городах.

Летописи раннего периода дают представление о том, как лечили раненых и больных. Многочисленные свидетельства и миниатюры в руко­писных памятниках показывают, как в XI—XIV вв. на Руси переносили больных и раненых на носилках, перевозили на вьючных носилках и в повозках. Уход за пострадавшим и больным был широко распространен на Руси. Попечительства существовали при церквах и по кварталам городов. Монгольское нашествие затормозило медицинское попечение со стороны народа и государства. Со второй половины XIV века медицинское попече­ние стало приобретать прежнее покровительство со стороны государства и народа. Это было следствием крупных хозяйственно-политических успе­хов в стране: усиление Московского княжества, подчинение ему других феодальных уделов, расширение территории, увеличение торговли и ремес­ла. Куликовская битва 1380 г. Медицинское попечительство заключалось в организации приютов и богаделен для увечных, калек и других хрониче­ски больных.

Богадельни в Московской Руси содержались главным образом самим населением, роль церкви была меньше, чем в Западной Европе. Каждые 53 двора в селе и городе содержали на своем иждивении богадельню для обитания недужных и старых: известны богадельни в Новгороде, Колом­не.Для оказания помощи в порядке благотворительности богадельню юсещали лекарь и кровопуск. Сохранившим трудоспособность предостав­илась возможность работать, для чего богадельням выделялась земля для обработки.

Богадельни оказывали населению медицинскую помощь и были свя­зующим звеном между населением и монастырскими больницами. Город­ские богадельни имели своеобразные приемные покои «лавки». Сюда посту­пали больные для оказания помощи и сюда же доставляли умершего для предания погребению.

Стоглавый собор 1551 г., созванный Иваном IV для обсуждения внутреннего устройства страны, затронул также и вопросы «здравости, быта, семьи, общественного призрения». В решениях Стоглава записано: <Да повелит благочестивый царь всех прокаженных и состарившихся опи-сати по всем градам, опричь здравых строев.

С XIV века монастыри, становясь крепостями, захватывали и осваи­вали значительные площади пустых земель. В случае вражеского наше­ствия окрестное население укрывалось от врага за крепкими стенами мона­стырей. К началу XVI века многие монастыри стали крупными вотчинни­ками, обладателями больших богатств. В условиях крупного монастырского хозяйства возникала потребность не только в случайной медицинской помощи, но и в организации больниц.

Крупные монастыри содержали больницы. Режим русских монастыр­ских больниц в значительной степени определялся уставными положения­ми, в том числе правилами по уходу за больными заимствованного из Византии устава Федора Студийского, первые списки которого относятся к XII веку. В греческих монастырях к XIV веку были крупные русские колонии. Отсюда пришли в русские монастыри многие видные русские мо­нахи, книгочеи, составители уставов, игумены. Через этих лиц и передава­лись на Русь списки различных уставов, положений и другой литературы. Больничные правила в. русских монастырях подвергались изменениям с учетом местных особенностей.

Древняя Русь часто переносила большие эпидемии, особенно в XIV веке. Летописи сообщают: «Бысть мор силен зело в Смоленске, Киеве и Суздали, и по всей земле Рустей смерть люта и напрасна и скора. В Глухове же тогда ни один человек не остался, все изморша, сице же и на Беле-озере...» (1351). «Бысть мор во Пскове силен зело и по всей земле Псковской, и по селам смерти мнози. Понеже свящеиницы не успеваху погребати...» (1352). «...В Москве бысть мор велик и страшен, не успеваху бо живии мертвых спрятывати; везде бо бе мертвии, а дворы мнози пусти быша...» (1364) и т. п. О том же свидетельствует сохранившаяся перепис­ка, донесения начальников дружин и пр.

Летописи дают материал о противоэпидемических мероприятиях, при­менявшихся в Московской Руси: отделение больных от здоровых, оцепле­ние очагов заразы, выжигание зараженных домов и кварталов, погребение умерших вдали от жилья, заставы, костры на дорогах. Это показывает, что уже в то время у народа имелось представление о передаче заразных бо­лезней и о возможности уничтожения, обезвреживания заразы.

Под влиянием войн, экономических и общеполитических условий соз­рело сознание необходимости государственной организации медицинского Дела, что и было проведено в конце XVI столетия в правление Ивана IV ив особенности в середине XVII века в правление Алексея Михайловича. Начало государственной организации здравоохранения в Московском го­сударстве было положено учреждением при Иване IV в конце XVI века 104

Аптекарской палаты, переименованной в XVII веке в Аптекарский при­каз. В то время как в странах Западной Европы медицинское дело нахо­дилось целиком в ведении монастырей и других религиозных установле­ний, в Московском государстве XVII века управление всеми медицински­ми делами было поручено светскому органу — Аптекарскому приказу. Аптекарский приказ, наряду с другими приказами (Посольский, Большая Казна, Иноземский, Сибирский, Стрелецкий и т. д.) представлял собой часть государственного аппарата Московской Руси и существовал в тече­ние всего XVII века.

Функции Аптекарского приказа постепенно усложнялись и расширя­лись. Аптекарский приказ был обязан наблюдать за аптеками, за врача­ми, за призрением больных и «прилагать старание о всеобщем здравии сограждан, о воспрепятствии распространению   прилипчивых   болезней».

Аптекарский приказ ведал царской аптекой, сбором и разведением лекарственных растений, по­купкой их в других странах, наблюдал за придворными врачами, обслуживающими царскую семью и приближен­ных к царю бояр, контроли­ровал врачевание, приглаше­ние иностранных врачей, про­верял знания этих врачей при поступлении на русскую службу, назначал врачей в полки, обеспечивал полковые аптеки (Медикаментами и про­водил судебномедицинскую экспертизу («отчего смерть приключилась») и вообще врачебную экспертизу.

Аптекарский приказ осу­ществлял собирание дико­растущих лекарственных рас­тений в различных частях страны. В его ведении нахо­дились сборщики лекарствен­ных растений—помясы. -Спис­ки растений, подлежащих сбору, составлялись Аптекар­ским приказом. Руководили помясами при сборе лекари и лекарские ученики. Лекар­ственные растения разводи­лись «знатцами» для прода­жи Аптекарскому приказу, лучшие «знатцы» включались в списки служащих Аптекар­ского приказа.

Новая аптека снабжала вой­ска; из нее же лекарства про­давались «всякого   чина лю­дям» ио цене, имеющейся в «указной   книге».   К   новой аптеке было   приписано не­сколько аптечных   огородов, где разводились и культиви­ровались лекарственные рас­тения.

В XVII веке Россия ве­ла частые и продолжитель­ные войны с Польшей, Шве­цией и Турцией, что делало необходимым организацию лечения раненых воинов и проведение санитарных меро­приятий в войсках и среди населения. Эти потребности не могли в достаточной ме­ре удовлетворяться лекарями-ремесленниками. Перед пра­вительством встал вопрос о более широкой подготовке врачей. Для того чтобы иметь своих, русских, врачей правительство пыталось проводить обучение русских врачебной науке у иностранных докторов, живших в России. Иностранные врачи при поступлении на службу давали подписку, что они «за то его государево жалованье учеников, которые для учения даны, будут учить с великим прилежанием ...со всяким тщанием и ничего не тая».

В XVII веке Московское государство   посылало   небольшое   число молодых людей (русских и детей иностранцев, проживавших в России) за границу для обучения медицинским наукам, но это мероприятие ввиду дороговизны и малочисленности направлявшихся не принесло существен­ного пополнения числа врачей в Московской Руси. Поэтому было решено обучать врачебному делу более планомерно. В 1653 г.   при   Стрелецком приказе была открыта костоправная школа, а в следующем, 1654 г. при Аптекарском приказе была организована специальная лекарская школа. В царском указе писалось: «В Аптекарский приказ брать в ученье лекар­ского дела стрельцов и стрелецких детей и иных всяких чинов, не из слу­жилых людей». В августе 1654 г. было набрано в Аптекарский   приказ 30 учеников  для  изучения  «лекарского,    аптекарского,    костоправного, алхимистского и иного какого дела». Преподавали врачи-иностранцы и опытные русские лекари. Учение начиналось   с медицинской   ботаники,фармакологии и практической фармации, изучались анатомия (по скелету и рисункам) и физиологические понятия. Через 2 года прибавлялись па-тологотерапевтические понятия — «знамения немочей» (симптоматология, семиотика) и амбулаторные приемы. С четвертого года учеников распре­деляли между лекарями для изучения хирургии и техники наложения повязок. С лекарями ученики ездили на войну под Смоленск и Вязьму, где тогда с царем был весь Аптекарский приказ. Ученики школы «пулки вымали и раны лечили и кости ломаны правили и тому они лекарскому делу научены». Окончивших школу направляли в полки в звании подлека­рей. В полках они должны были зарекомендовать себя на практике, после чего Аптекарский приказ утверждал их в звании «русских лекарей». Так, во второй половине XVII века готовились первые кадры русских военных и гражданских врачей со школьным образованием.

В отличие от схоластического чисто книжного обучения медицине на медицинских факультетах средневековых университетов Западной Европы обучение будущих врачей в Московском государстве в XVII веке носило практический характер. Московское государство не знало цехового деле­ния медицинских работников.

В 1681 г. штат Аптекарского приказа превышал 100 человек: среди них было 23 иностранца: 6 докторов, 4 аптекаря, 3 алхимиста, 10 лекарей. Основную массу работников Аптекарского приказа составляли русские: подъячих — 9, русских лекарей — 21, учеников лекарского, костоправного и чепучинного дела — 38.

В Москве в 1658 г. Епифаний Славинецкий перевел для царя с латин­ского на русский «Врачевскую анатомию» Везалия. Незаконченный пере­вод, по-видимому, сгорел во время одного из частых московских пожа­ров. Но сам по себе факт этой трудной работы — один из многочислен­ных примеров прогрессивных традиций русской культуры, откликавшейся на передовые течения мировой научной мысли.

Аптекарский приказ имел хорошо составленную для того времени медицинскую библиотеку. В 1678 г. при Аптекарском приказе была созда­на должность переводчика, в обязанности которого входило переводить та­кие книги, «по которым ...русские могут быть совершенными лекарями и аптекарями». Медицинские воззрения тяготели к выраженному рациона­лизму. Это особенно чувствуется в медицинских рукописях XVII века.

Медицинская наблюдательность к тому времени значительно обогати­ла симптоматологию болезней и часто давала ей реалистическую трактов­ку. Итогом симптоматологии и связанной с нею диагностики к XVII веку явились русские рукописные лечебники.

В XVI и особенно в XVII веке в Московской Руси получили широ­кое распространение рукописные книги медицинского содержания: травни­ки, лечебники, «вертограды», «аптеки». До нашего времени сохранилось более 200 таких рукописных медицинских книг. Некоторые книги явились переводами древних античных медицинских сочинений (Гиппократа, Ари­стотеля, Галена). Так, в начале XV века игумен Белозерского монастыря Кирилл перевел с латинского языка на русский комментарии Галена на сочинения Гиппократа под названием «Галиново на Ипократа». Этот пе­ревод существовал в списках во многих монастырях. В 1612—1613 гг. по этой книге в Троицко-Сергиевской лавре лечили раненых и больных во время осады лавры польскими интервентами. Назначением «Травников» было распространение медицинских знаний среди грамотных людей: духо­венства, правящих кругов и среди медиков. Они использовались не только для лечения, но и в качестве учебников.

Некоторые исследователи (Л. Ф. Змеев) считали, что русские меди­цинские рукописи являются подражанием Востоку и Западу. Более вни­мательиое изучение богатого рукописного медицинского наследства, сли­чение русских рукописей с оригиналами, послужившими для перевода, показали, что русские медицинские рукописи во многих случаях являются продуктом самобытного творчества. При переводе иностранных лечебни­ков в них вносились значительные изменения с учетом опыта русской ме­дицинской практики. Русские переводчики существенно изменяли текст оригинала: переставляли части текста, сопровождали перевод своими ком­ментариями, приводили местные названия лекарственных растений, ука­зывали их распространение в нашей стране, добавляли целые главы, посвященные растениям, встречающимся на Руси. Долгое время считался переводным с польского печатного издания 1534 г. лечебник Стефана Фалимиржа. Исследования отечественных и польских ученых показали, что послужившая материалом для перевода и издания в Кракове в 1534 г. на польском языке книга «О травах и их действии» написана выходцем из Руси врачом Стефаном Фалимиржом, слу­жившим у польских феодалов. Книга была составлена по нескольким рус­ским рукописным травникам и лечебникам XVI века; в ней автор отра­зил опыт лекарей Московской Руси и во многих местах писал: «у нас на Руси».

Польский ученый врач и историк Матвей из Мехова в своем «Трак­тате о двух Сарматиях» в начале XVI века писал: «Изобилует Русь мно­гими травами и кореньями, в других местах не виданными». Итальянский историк Иовнй Павел Новокомекий в своей «Книге о посольстве Василия, великого государя Московского к папе Клименту VII» в 1525 г. отмечал широкое использование лекарственных растений в русском народном быту.

К XV веку в руках лекарей и народных ботаников — травознатцев — накопилось известное количество внутренних и наружных лекарств, что подготовило появление рукописных руководств по лекарствоведению и те­рапии, т. е. травников и лечебников. Распространенные в Западной Евро­пе в качестве пособий по медицине, они в разное время после своего изда­ния проникали в Россию. Русское лекарствоведение, чуждое западноевро­пейской схоластике, опиралось в основном на практику. Русская медицина XVII века проявляла большой интерес к лекарственным растениям своей страны. Инициатива Аптекарского приказа привела к расширению круга известных лекарственных растений. Русское аптечное дело в XVII веке не зависело от иноземного рынка. В XVI—XVII веках лекарственные растения продавались в Москве в семенном, зелейном и овощном рядах в Китай-городе и Белом городе. В некоторых зелейных лавках продавались также готовые лекарства. Аптекарский приказ тщательно следил, чтобы от проданных лекарств в зелейных лавках «в аптеке государевой казне порухи не учинить». С зелейных лавок государство собирало оброк, как с заведений торгового характера.

Лекарственные средства растительного происхождения составляли ос­новную часть лечебного арсенала. Лекарственными растениями, произра­ставшими в России, интересовались иностранцы. В 1618 г. английский бо­таник Традескант был направлен в Россию под видом частного лица. , Традескант нашел в России чемерицу, черемуху и другие лекарственные 1 растения, узнал о применении морошки как средства против цинги, об I употреблении березового сока, брусники, черники и ряда других лекар­ственных растений. Из России Традескант вывез много семян трав, кустар­ников и черенки деревьев и использовал их при основании в Лондоне зна­менитого ботанического сада.

Русская медицина в Московском государстве в своем лекарствоведе­нии не избегла и мистицизма. Мистическая сила вкладывалась в драго­ценные камни, которым приписывались способность лечить болезни.

В XVII веке в Москве воз­никли  гражданские    больницы. В середине XVII    века (1650) боярин     Федор     Михайлович Ртищев  частично на собствен­ные средства, частично на по­жертвования  создал  в  Москве первую гражданскую   больницу на 15 коек. В 1682 г. был издан указ построить в Москве   две шпитальни, или богадельни, для призрения убогих. «А для лечь-6ы их во всякой нужде надобно, чтобы у них   был   приставлен дохтур, аптекарь, да    лекарей человека три или четыре с уче­никами и аптека небольшая»... Одну из этих больниц на Гра­натном дворе у Никитских во­рот  предполагалось    использо­вать как медицинскую   школу. «Чтобы в больнице и больных бы лечили, и лекарей бы учи­ли*. Сочетание задач — лечение больных и обучение   врачей.

В западных русских землях уже в начале XVI  века, а возможно, и раньше были врачи, получившие школьное образование.   Учились они, вероятно, в Пражском университете (основан в 1347 г.), в Краковском уни­верситете (основан в 1364 г.), в Замойской академии (основана в 1593 г. в г.   Замостье    неподалеку    от Львова). При    этих   учебных    заведе­ниях существовали, как известно из их уставов, специальные бурсы для выходцев, из восточных славянских стран, прежде всего литовцев и руси­нов. Среди них были и обучавшиеся медицине, ставшие врачами, но имена их неизвестны. Однако о некоторых русских врачах мы знаем. Один из них Георгий Дрогобыч родился около 1450 г., с 1468 г. учился в Краков­ском университете на философском факультете, после окончания которого учился в Болонском университете, где в 1476 г. получил степень доктора медицины и философии. В 1488 г. он возвратился в Краков и до своей смерти в 1494 г. был   профессором. В 1483 г. Дрогобыч   опубликовал в Риме на латинском языке книгу «Judicium   prognosticon»    (астрономия с уклоном в астрологию), содержащую упоминание о заразных болезнях. Другой врач — Франциск Георгий Скорина, человек   выдающихся   спо­собностей, не нашел у себя на родине надлежащих условий для их при­менения и развития. Скорина родился в Полоцке   между   1485—1490 г. В 1503 или 1504 г. поступил в Краковский университет. В 1512 г. полу­чил степень доктора медицины в Падуанском университете. Широко изве­стна культурно-просветительная деятельность Скорины как переводчика и издателя: в 1515 г. он перевел псалтырь, в 1517—1519   гг.— библию. Наряду с этим Скорина занимался медицинской   практикой. Хотя   нам неизвестны работы Скорины медицинского содержания, но возможность их существования вполне вероятна. Врач    Петр    Васильевич    Посников

Пооников    был    использован в основном для дипломатических поручений: участвовал в «великом по­сольстве», в Голландии покупал медикаменты, в Лондоне осматривал та­мошние академии, в течение 10 лет представлял русское правительство в Париже, приглашал врачей на службу в Россию. Во время пребывания в Италии Пооников занимался физиологическими опытами («Живых собак мертвить, а мертвых живить — сие дело не гораздо нам нужно»,— писал Посникову дьяк Возницын).

Врачи-иностранцы появились в Московском государстве, начиная с XV века. Одним из первых прибил врач-иностранец в свите Софии Палеолог в 1473 г. Некоторые историки медицины (например, Рихтер) переоценивали роль врачей-иностранцев, утверждая, что они играли в медицине Московского государства чуть ли не главную роль. Однако мы уже видели, что главную роль играли русские лекари, получившие свои знания в порядке ремесленного ученичества. В середине XVII века при Аптекарском приказе была создана лекарская школа, выпускавшая врачей. Приглашение иностранцев вовсе не означало отсутствия своих мастеров.

В 40-х годах XVI века при Иване IV Московское правительство при­гласило на службу ряд иностранных врачей. Особенно много их было приглашено в XVII веке. Врачи-иностранцы в Московской Руси были поставлены в привилегированное положение, получали значительно более зысокое содержание по сравнению с отечественными лекарями. Многие врачи-иностранцы приезжали за высоким заработком и обычно не долго жили в Москве, не интересовались нуждами народа, не стремились пере­дать свои знания. В итоге они ничего не сделали для медицинского про­свещения России, для устройства и улучшения медицинской помощи, а во многих случаях выступали с идеями, даже враждебными русскому народу.

В XVI и XVII веках в Московском государстве была подготовлена почва для коренных сдвигов и преобразований, происшедших в отечест­венной медицине в XVIII веке.